О фермерах, аграрном секторе и земельной реформе

Иван Федорович, фермеров и ученых в либеральной тусовке принято считать ретроградами, которые тормозят реформу и снятие моратория. Вы долго будете сопротивляться снятию моратория?

Сейчас прекрасное время для завершения реформы. Более того, реформа во многом является залогом развивающегося села. Но все, что мы просим перед снятием моратория, – внедрить инструменты, которые не превратят рынок в хищный и варварский дерибан.

Отмена моратория вступает в силу после введения закона об обороте земель. Закон об обороте земель – своеобразный предохранитель, который должен обеспечить цивилизованный подход к рынку. Мы также предлагаем 10 мероприятий, которые надо выстроить в систему дорожной карты. Для нормального цивилизованного движения завершения земельной реформы должны быть инструменты. Их использовали все европейские страны, они же записаны и в заключительных положениях нашего Земельного кодекса.

Необходимо земельное агентство (в Польше эту функцию выполняет Земельный банк) – регулятор, без которого невозможно управление земельными ресурсами. Я был участником многих международных делегаций, и вот прямая цитата аграрного чиновника Франции: земельная реформа Франции осуществлялась под контролем государства. Они были шокированы, когда услышали, что у нас предлагают прийти и купить землю – кому угодно для чего угодно. В свое время власть имущие Франции сказали, что при таком подходе придет конец Франции.

Так вот, нужен регулятор, финансово-кредитная система, которая поможет фермеру быть участником рынка земли.

В конце концов, следует провести инвентаризацию сельскохозяйственных земель. Нам необходима ревизия земли. Потому что больше 10 миллионов гектаров в тени используются.

Следует завершить процесс разграничения земель государственной, коммунальной и частной собственности, довести до конца реформу местного самоуправления. Ну и в следующем бюджете – предусмотреть средства на реформу. Как говорил один мой коллега: рубя гордиев узел моратория, не забываем, что это пуповина.

Как по-вашему, есть ли какое-то видение аграрного будущего Украины у новой власти? Есть ли у них понимание того, что аграрная сфера – это две большие истории: это и аграрный капитал, и средний и малый бизнес – фермеры?

Мне хотелось бы, но сегодня я ответа не знаю. Когда будет программа правительства, то станет понятно. Мы не знаем людей, которые будут у руля новой аграрной политики. Однако ищем возможностей для диалога. Каким будет аграрный строй Украины, не знаю.

Но олигархия и латифундия наших земельных отношений – сегодня наша действительность. Планирует ли новая власть идти путем закрепления этого статуса-кво? Это путь обезземеливания, пролетаризации... Если мы не заселим крупные украинские земли крепостями из украинских фермеров, мы не построим сильную, демократическую Украину.

Вы даете понять власти, что следует помогать развитию фермерских хозяйств. Но путь к этому идет через определенное ограничение землепользования. Есть люди, которые уже имеют по 300, по 500 тысяч гектаров в аренде, как у них заберете землю?

История – когда забирали – завершилась плохо. И я никогда не призывал и не призываю у кого-то забирать. Сегодня должна существовать политика, направленная на поддержку мелких и средних производителей, формирование массового семейного фермерского уклада и их кооперации.

Сегодня нужны очень быстрые и эффективные действия. Например, 15 сентября правительство должно внести бюджетную резолюцию в Верховную Раду. Это будет первое конкретное не декларативное мероприятие!

Если бюджет будет направлен в аграрной части традиционно на поддержку самых богатых (которые могут и должны без нее обойтись) – вместо того, чтобы поддержать бедных и средних, то это показатель.

Если же поддержат мелких аграриев, то мы увидим как «мурашки» начнут строить большой мощный экономический ресурс – в первую очередь внутреннего обеспечения продуктами питания наших соотечественников.

Десятки раз разным правительствам мы предлагали программы поддержки фермеров – последняя программа предусматривала создание 500 тысяч фермерских семейных хозяйств. Никогда не удавалось это завершить.

Но если вы действительно хотите вернуть наших людей из-за рубежа, наши люди могут вернуться в село и из украинских, и из неукраинских городов – если они увидят смысл жизни и условия ведения бизнеса. И может быть у нас быстро, через год-два не 35 тысяч, как сейчас, а 100, 200 и 300 тысяч фермерских хозяйств! И при таком раскладе увеличится концентрация производства трудоемкой продукции, в первую очередь овощеводство, картофелеводство, садоводство, ягодоводство, виноградарство, животноводство.

Здесь – непочатый край работы. У нас просто этих продуктов нет. Есть импортная бутафория, которую мы потребляем.

Семейная ферма, этот мелкий производитель, может дать продукцию на стол в первую очередь украинцев. А крупные агрохолдинги, разумеется, должны выращивать экспортноориентированную продукцию.

Но почему не предположить вследствие реформы постепенную трансформацию, чтобы часть людей, кто хочет, забрали свои паи в собственность и начали свое дело? Надо создать для этого условия, и нет в этом никакой проблемы.

Если агрохолдинг имеет сегодня 700 тысяч гектаров земли, а через два года он будет иметь 600 или 550 (потому что часть захотят забрать паи) – в этом я тоже никакой трагедии не вижу.

И эффективность сотрудничества агрохолдинга и фермера может быть взаимосвязана. И этот, наилучший вариант, я давно предлагал и нашим аграрным олигархам в том числе, многих из которых я знаю. Давайте искать общий консенсус на этой святой украинской земле!

У них 300 тысяч гектаров в аренде, а у фермера – всего 120-300 гектаров. Если у тебя 300 тысяч, ты будешь разговаривать с кем-то, у кого 120 гектаров?

Не хотят они разговаривать, и трагедия в том, что не было посредника от власти. Были прислужники во власти. Это и депутаты-лоббисты, и министры. Это местные администрации – лоббисты. И вот эти как раз прислужники прислуживали тому, чтобы рос олигархический уклад в сельском хозяйстве Украины.

А содействие, я не говорю о помощнике-друге, а простого содействия мелким производителям – нет никакого. Если мы, условно, за аренду земли закрепим 10 латифундий по 10 миллионов гектаров земли, 10 семей будут иметь лучшие земли Украины.

Конечно, это тенденция по всему миру – в крупных компаниях при современных технологиях человек не нужен. Сегодня создана аграрная техника, которая работает без человека. И они, имея большие ресурсы, могут сверхсовременную эту технику использовать. Впрочем, Европа с этим справляется, там даже мысли никто не допускает, что может исчезнуть семейная ферма.

Вы были причастны к реформе аграрного сектора с самого начала. 1999-й год, старт капитализма на селе...

Да, был указ Леонида Кучмы относительно ускорения реформирования аграрного сектора экономики. Для свободного выхода из предприятий с земельными долями (паями) и имущественными паями и создания на их основе частных (частно-арендных) предприятий, сельских (фермерских) хозяйств.

И с покойным Плющом мы это постановление готовили в Верховной Раде. Верили, что через 5 лет все сделаем.

А вышло так, что за 20 лет натворили вообще черт-те что! С 1990-х годов петухов красных запускали по первым фермерам. И я через эту школу проходил.

Поджигали первые частные хозяйства после падения СССР?

Убивали и поджигали. Ехал в 1990-х фермер сюда к нам, на собрание, должен был выступить на телевидении, на передаче «Вільний селянин». И по дороге его сбросили с поезда, все.

Борьба была и понятно – она не завершена. Поэтому с 1990-го до 99-го, 2000-го мы ничего фактически серьезно не реформировали, потому что в Верховной Раде на тормоз давила эта гвардия и на местах был саботаж.

В 99-м году набрался политической воли Кучма. Мы его мобилизовали и поддерживали. Жесткая была ситуация, но он принял Указ и распустил колхозы, паи выдал и запустил этот механизм.

Может, проблема еще и в том, что плохо подготовились к продолжению реформы?

Подготовка была недостаточной и без четкого плана действий. Дав старт, управляемость потеряли. А дальше уже пришел промышленный капитал, который имел сложившееся лобби в правительстве – Валерия Павловича (В.П. Пустовойтенко – тогда премьер-министр – ред.) – вспомним добрым словом. И в парламенте, и в местных администрациях восприняли старт аграрной реформы как сигнал: отчего же не воспользоваться такой возможностью. За 2001 год у нас появляются по 15-20 тысяч агрокомпаний. Аплодировали. Хорошо, пришли деньги!

А дальше эта стихия приобрела огромных оборотов центробежной силы – дальше от человека. И пытаться управлять этим процессом никто не решался. Все начинали прислуживать, почти все. И поэтому довели до нынешнего состояния дел.

Если говорить о новейшей истории и всех премьерах, то можно назвать троих, кто что-то делал для фермера: это Тимошенко, Ющенко-премьер, Гройсман, которые в этом направлении пытались что-то сделать.

К сожалению, все остальные занимали нейтральную позицию. Поэтому у нас критически малое количество людей на земле вообще. Это только 35 тысяч фермерских хозяйств. А значит – в сельской местности человек исчезает. И это катастрофа. Если здесь не будет быстрых поворотных шагов, беда будет.

Есть много людей, которые влияют на процессы и понимают цену вопроса. И они нас поддерживают, и мы рассчитываем на них. Кто будет в правительстве и кто будет непосредственно у руля министерства – неизвестно, но мы хотим в этом плане сделать все возможное, что не наломать дров, не сделать те шаги, которые станут непоправимыми. Потому что после этого могут происходить такие процессы, которых никто не ожидает.

Сельских бунтов не будет. Наши селяне на это не способны.

Вы так думаете? Я не хочу печальных прогнозов, но не был бы таким уверенным.

Использованы материалы ИА Укринформ